Неточные совпадения
Мужик стоял на валике,
Притопывал лаптишками
И, помолчав минуточку,
Прибавил громким
голосом,
Любуясь на веселую,
Ревущую толпу:
— Эй! царство ты мужицкое,
Бесшапочное, пьяное,
Шуми —
вольней шуми...
Ах, как было хорошо на
вольном воздухе, под ясным небом, где трепетали жаворонки, откуда сыпался серебряный бисер их звонких
голосов!
Не убивала бы я мужа, а ты бы не поджигал, и мы тоже были бы теперь
вольные, а теперь вот сиди и жди ветра в поле, свою женушку, да пускай вот твое сердце кровью обливается…» Он страдает, на душе у него, по-видимому, свинец, а она пилит его и пилит; выхожу из избы, а
голос ее всё слышно.
Нечего и говорить, что этот жалкий, заглушаемый шумом крик не похож на звучный,
вольный перепелиный бой в чистых полях, в чистом воздухе и тишине; как бы то ни было, только на Руси бывали, а может быть и теперь где-нибудь есть, страстные охотники до перепелов, преимущественно купцы: чем громче и чище
голос, чем более ударов сряду делает перепел, тем он считается дороже.
Так ли я, братцы, говорю?"Дрогнули сердца новгородцев, однако поняли
вольные вечевые люди, что Гадюк говорит правду, и в один
голос воскликнули:"Так!"–"Так вот что я надумал: пошлемте-ка мы к варягам ходоков и велим сказать: господа варяги! чем набегом-то нас разорять, разоряйте вплотную: грабьте имущества, жгите города, насилуйте жен, но только, чтоб делалось у нас все это на предбудущее время… по закону!
— Кто? я беглый? — сказал прохожий, приостановя свою лошадь. Этот вопрос был сделан таким
голосом, что Алексей невольно схватился за рукоятку своего охотничьего ножа. — Добро, добро, так и быть, — продолжал он, — мне грешно на тебя сердиться. Беглый! Нет, господин честной, запорожцы — люди
вольные и служат тому, кому хотят.
— Господа присяжные! — говорил Хмурин звучным и ясным
голосом. — Я человек простой, лыком, как говорится, шитый; всяк меня опутывал и обманывал, не погубите и вы меня вдосталь, оправдайте и отпустите на
вольную волюшку, дайте мне еще послужить нашей матушке России!
Из лесу доносились
голоса каких-то птичек, назвать которых я не умею — мало ли
вольной птицы в лесу — и мне каждый раз бывает как-то больно, когда непременно хотят определять, какая именно птица поет.
И ближе, ближе всё звучал
Грузинки
голос молодой,
Так безыскусственно живой,
Так сладко
вольный, будто он
Лишь звуки дружеских имен
Произносить был приучен.
[Веселой толпою
С глубокого дна
Мы ночью всплываем,
Нас греет луна.]
Любо нам порой ночною
Дно речное покидать,
Любо
вольной головою
Высь речную разрезать,
Подавать друг дружке
голос,
Воздух звонкий раздражать,
И зеленый влажный волос
В нем сушить и отряхать.
—
Вольному воля! — понизив
голос, ответила Манефа. — Господь призрит на нища и убога — проживем и без твоих милостей.
Обобрали беднягу, как малинку, согнуло горе старика, не глядел бы на
вольный свет, бежал бы куда из дому: жена воет не своим
голосом, убивается; дочери ревут, причитают над покраденными сарафанами, ровно по покойникам.
— Не я, Петя, пью, — заговорила она с отчаяньем в
голосе. — Горе мое пьет!.. Тоска тоскучая напала на меня, нашла со всего света
вольного… Эх ты, Петя мой, Петенька!.. Беды меня поро́дили, горе горенское выкормило, злая кручинушка вырастила… Ничего-то ты не знаешь, мил сердечный друг!
— Придумать не могу, чем мы ему не угодили, — обиженным
голосом говорила она. — Кажись бы, опричь ласки да привета от нас ничего он не видел, обо всякую пору были ему рады, а он хоть бы плюнул на прощанье… Вот и выходит, что своего спасиба не жалей, а чужого и ждать не смей… Вот тебе и благодарность за любовь да за ласки… Ну да Господь с ним,
вольному воля, ходячему путь, нам не в убыток, что ни с того ни с сего отшатился от нас. Ни сладко, ни горько, ни солоно, ни кисло… А все-таки обидно…
— Права греби, лева табань! — громким
голосом крикнул Петр Степаныч, по его веленью гребцы заработали, и косная, проплыв между тесно расставленными судами, выплыла на
вольную воду.
Еще грубее звучит
голос, а веснушчатая рука
вольным или невольным движением грубовато-ласково гладит стриженую головенку.
Целый день звучали среди зеленых сосен молодые, звонкие и детские
голоса. По желанию баронессы работали меньше, больше гуляли, играли в подвижные игры на
вольном воздухе, устраивали хоровое пение, купались в море, ходили за ягодами в дальний лес.
Лондон в истории русской эмиграции сыграл, как известно, исключительную роль. Там был водружен первый по времени «
вольный станок», там раздавался могучий
голос Герцена; туда в течение нескольких лет совершалось и тайное и явное паломничество русских — не одних врагов царизма, а и простых обывателей: чиновников, литераторов, помещиков, военных, более образованных купцов.
— Весь вопрос в том, — продолжала она прерывающимся
голосом, — что я сегодня хочу страшно веселиться. Если бы был бал, я бы поехала танцевать, в вихре вальса закружилась бы с наслаждением, до беспамятства… Нет бала, есть сани, значит — едем, едем. Поедем дальше, туда… вдаль… за город… где свободнее дышится!.. Простора больше, где русской широкой натуре
вольнее. Там, где синеватая даль в тумане, как наша жизнь!.. Вот чего я хочу: полной грудью вздохнуть, изведать эту даль.